«Похоже, я все-таки не создана для работы с людьми,» думаю я, заправляя уже десятую по счету кровать. Кое-где на простынях видно следы от кровоподтеков – приходится менять все белье; где-то на простынях расплылись пятна от грязи и глины – приходится менять все белье; где-то на простынях разлили пол-бокала вина – приходится менять все белье. Вчера наконец-то произошло то, к чему мы готовились целый месяц, и теперь дом полон весьма сомнительных гостей. Взять, хотя бы, моего соседа – лег спать в верхней одежде и обуви. Неудивительно, если придется полностью поменять еще и его постельное белье. Но откуда столько крови и грязи? Может, я узнаю, если меня отправят убирать прилегающую территорию?
Я аккуратно заправляю все кровати в комнате и принимаюсь пылесосить, после чего останется только протереть пыль и поменять воду в вазе с цветами. Хотелось бы мне взглянуть на того, кто решил, что горничная – идеальная эротическая фантазия. Что такого эротичного в том, чтобы тягать за собой пылесос и пытаться пролезть под кровать, потому что пыль собирается и там? Скорее уж это мечта о собственной секс-рабыне, которая не может отказать из-за страха быть выдворенной с места и оказаться на улице. К счастью, мне хотя бы повезло родиться в двадцать первом веке, а не каком-нибудь восемнадцатом. Как представлю себе маркизика, хватающего меня за зад через юбки, пока я выношу его фаянсовый ночной горшок, так оторопь берет. От одной только мысли мне становится дурно, и я стараюсь сосредоточиться на мерном урчании пылесоса последней модели. Мистер Оним не жалеет денег для комфортной работы своих подчиненных. Если бы мне пришлось убирать полы с тем агрегатом, который был у нас в отеле, мы бы тарахтели с ним до ночи. Я подкатываю аппарат на удобных колесах к входной двери, сворачиваю шнур и ставлю пылесос так, чтобы он не мешался при выходе.
Остается только пройтись метелкой и поменять воду в цветах. «Пожалуй, начну с письменного стола».