На этой гребанной яхте было чертовски жарко. Почти как в аду. Не то, чтобы Блэр знала, каково в аду, но именно сейчас ей казалось, что похоже. Солнце итак нещадно жарило, а, отражаясь от воды, лишь усиливало свою мощь. Все прочие разной степени сомнительности личности безвылазно торчали на палубе, вбирая в свою кожу загар с жадностью застрявших на пару месяцев в подземельях. Кожа же девушки была плохо восприимчива к солнцу. От слова никак. Стоило ей провести под палящими лучами буквально пятнадцать минут, как она краснела что твой рак и обгорала. Приятного мало, в общем. Так что в те редкие минуты, когда она все же показывала свою рыжую мордашку наверху, обычно она одевалась с головы до пят во все закрытое, да еще и венчала образ огромной широкополой шляпой и очками.
Один минус – в этом всем было можно сдохнуть от жары, хотя от солнца здорово спасало.
В итоге Блэр почти все время проводила в своей каюте, выбираясь лишь после захода солнца. Впрочем, ближе к ночи народ, расслабившийся под дневным солнышком, вел себя даже интереснее. Не сказать, чтобы Мэтьюз особо стремилась с кем-то знакомиться, но краем уха слушала разговоры, старалась запоминать дебильные прозвища. Правило не называть своих настоящих имен казалось ей не глупее прочих возможных. Какая разница, в целом, будут ли к ней обращаться Блэр или Харли, или «эй ты, рыжая, иди сюда». Но некоторые все же со своими прозвищами перестарались. Не хватает еще Винни Пуха и Иисуса Христа для полного комплекта.
Сейчас под солнце Блэр вытащило любопытство. Найдя себе укромное место в теньке, она пристроилась там с альбомом и каким-то коктейлем, рисуя снующих туда-сюда кандидатов в пациенты психушки. Это ее заняло на какое-то время, но вскоре она ощутила, как липкие струйки пота противно стекают по спине. Нет, к чертям такой досуг.
Плюнув на все, девушка вновь спустилась в спасительную прохладу кают. Пнув свою дверь, она даже не удосужилась ее закрыть, стягивая через голову тот балахон, что в магазине гордо именовался туникой.  Поскольку нижним бельем себя Блэр утруждала крайне редко, то кожи коснулась долгожданная прохлада. Глубоко вздохнув с облегчением, Харли швырнула ненужную одежду на кровать и подула вниз на свое тело, охлаждая грудь и живот. Нереально жарко.
Хотелось стянуть с себя еще и штаны, но пока девушка просто подняла руки, собирая волосы, которые тоже доставляли немало хлопот. Надо бы их заколоть как-то, что ли…
Но когда же они приплывут уже?..

Блэр стояла спиной к двери с поднятыми руками, наслаждаясь тем, как спина без копны волос и тело без туники охлаждаются потоками воздуха. На какой-то момент ей даже стало прохладно и, почувствовав мурашки на руках, девушка улыбнулась.
Впрочем, ее одиночество было нарушено. Услышав голос, она неохотно потянулась к тунике, но и тут ее остановили. Что ж, ей стеснять нечего, подумаешь. Повернувшись к гостю и ничуть не стесняясь своей наготы,  она усмехнулась.
- Спасибо, я знаю, - свое тело Мэтьюз любила. Не зря же украшала таким количеством узоров. И не зря столько раз позировала для разной степени откровенности снимков. – К сожалению, жарко чертовски, - она все же прошла через каюту в поисках одежды. Где-то у нее было тончайший белый сарафан, через который просвечивались все ее татуировки. И даже темноту сосков этот псевдонаряд не скрывал. Зато дарил приятное чувство прохлады и давал возможность снять эти дурацкие штаны, от которых талия уже покраснела даже. Кожа Харли была слишком чувствительна.
Отвернувшись к гостю спиной и ничуть не смущаясь, она стянула с себя штаны и после этого достала тот самый сарафан. Натянув его на себя, она повернулась к парню вновь, перекидывая волосы через плечо и заплетая их в косу. От нее не укрылся любопытный взгляд. Что ж, если нравится – пусть смотрит. Ей жалко, что ли? Раз она родилась с таким телом, то грех не давать возможности на него посмотреть другим, логично же?
- Спасаешься от жары? – хмыкнула Блэр. Заплетя косу, она принялась сворачивать волосы в пучок. Надо бы включить кондиционер на поменьше градусов. Хотя от ветерка от него и без того низкой температуры ее соски и так грозили прорвать тонкую ткань сарафана. Но лучше она замерзнет, заболеет и умрет, чем еще раз выберется наверх. Ну уж нет.
Закрепив волосы резинкой, она остановилась, выжидающе глядя на гостя. Ну и чего он встал и смотрит на нее, как баран на новые ворота? Она уже переоделась, смотреть не на что, можно топать дальше. Но парень отчего-то не уходил. Рассчитывает он на что-то, что ли? Признаться, заигрывания и случайные связи в планы Харли пока не входили, потому она молчала, терпеливо ожидая слов парня.